Вот мой заказ и выполнен х333 Спасибо тебе, о исполнитель желаний! Но походу авторы перепутали когда читали заказ Хенг Джуна с Хен Джуном оО И бэбика там походу нет т.т (еще только начал читать)
Ну лидера я тоже люблю, и он жгет!!! Прочитал только первый большой обзац и мне уже нравиться Слег от фразы Чон Мина по поводу крепкого сна лидера Да и дальше было забавно) *все, пошел читать дальше*
Пишет [J]ГенераБи[/J]:Комната № 501
Фандом: RPS Музыка (SS501; DBSK)
Название: Комната № 501
Автор: doppler effect
Пэйринг: Кюджон/Ёнсэн; на фоне: Хёнджун/Чонмин; упоминается: Джеджун (DBSK)/Ючон (DBSK)
Жанр: hurt/comfort, romance
Рейтинг: R
Бета: Генерал Кросс
Количество слов: ~5000 (3 главы + эпилог)
Примечания: написано по заявке [L]>>UEE<<[/L] - YoungSaeng/Kyu Jong, R, Hurt; ночь, роза, разбитые стекла, кухня, сцена, морозный день, снег большими хлопьями; просьба задействовать всех SS501, присутствие участников других групп не возбраняется.
Для справок:1) Хёнджун - лидер, Хёнгджун - макнэ.
2) На полу сейчас не поспишь, слишком жарко — система отопления в Корее отличается от европейской. Все отопительные системы проходят под полом, от него таким образом прогревается вся комната и жилье в целом.
3) Время, о котором я пишу в фанфике, предположительно первый-второй год существования группы.
От автора: прочитать.Дорогой заказчик, прости, что тебе пришлось так чудовищно долго ждать! Но у меня не было времени приступить к исполнению заявки раньше. Спасибо тебе за терпение и понимание.
К сожалению, я не очень хорошо знакома с реалиями жизни группы и могла допустить фактические ошибки. За них перед [L]>>UEE<<[/L], читателями и поклонниками группы заранее хочу извиниться. Те факты, которыми я все же располагаю, я использовала, как могла, параллельно стараясь объяснять поступки персонажей, дабы избежать необоснованного ООС.
Размещение: с разрешения автора и заказчика.
Читать?
Глава 1
- Да ладно, серьезно?
- Абсолютно! - Чонмин утвердительно потряс головой.
- Прям вот целую ночь?
- Говорю же, все спать легли, а он там заперся. И сам не выходил, и не впускал никого! Я думаю, что тебе, как лидеру, нужно обязательно во всем разобраться и поговорить с ним!
- Попридержи коней. У меня для начала есть два вопроса, - Хёнджун нахмурился и разве что рукава не закатал, готовясь к допросу одногруппника. От его серьезного вида у Чонмина в нервном тике дернулся уголок губ: Хёнджун производил впечатление мастера по задаванию вопросов, на которые практически невозможно ответить, не подставив свой затылок под его тяжелую руку, или на которые вообще нельзя ответить, если ты не обладаешь особой логикой.
- Итак, первый - почему я об этом только сейчас узнаю...
- Ну, это потому что ты дрыхнешь так, что случись у нас под окном военный парад, лотерея с выигрышем в годовой запас рамена или настоящий апокалипсис, ты даже не пошевелишься, бровью не поведешь и пятку не почешешь, - радостно нашелся Чонмин, немного расслабляясь. - Будить тебя посреди ночи бесполезно, это все знают.
- И второй вопрос, - продолжил Хёнджун, хмурясь еще больше, потому как не согласиться было невозможно. - Откуда тебе это все известно? Я имею в виду, ты же сам сказал: Ёнсэн заперся в комнате после того, как все легли спать. Отбой был не для тебя?
- Я тоже лег, но потом водички пошел попить на кухню, - затаив дыхание ответил парень, чувствуя возвращающуюся тревогу, - увидел свет, постучал. Надо же было узнать в чем дело? Ну, в общем ничего интересного - он мне через закрытую дверь объяснил, куда я могу идти, - парень тяжело и грустно вздохнул, заканчивая свой рассказ. - Теперь он меня даже не послушает, честно, поговорить с ним нужно тебе!
- О, Чонмин, не думай, что ты меня так легко убедишь, - Хёнджун покачал головой и взял одногруппника за локоть, отводя в сторону от письменного стола, над которым и состоялся этот разговор: Чонмин из лучших побуждений пришел в комнату лидера, чтобы обсудить с ним неприветливое поведение Ёнсэна и поделиться уникальной информацией о ночном времяпрепровождении парня. Такое «стукачество» было не свойственно Чонмину, о чем лидер прекрасно знал. Он попытался найти объяснения странному поступку. Первым стало предположение о том, что Чонмин пытается за что-то отомстить Ёнсэну. Но все дело в том, что Ёнсэн тому ничего плохого не сделал - ну, разве что пару раз обозвал лошадью и подложил под подушку сырую морковь - но и этого было не достаточно. Поэтому причины для Хёнджуна остались загадкой, он так и не мог ничего придумать. Да и по правде говоря, все эти причины не сильно его волновали.
- Раз ты оказался в нужное время и в нужном месте - или в ненужное время и в ненужном месте, уж сам выбирай, что тебе больше нравится - именно на тебе теперь вся ответственность, - Хёнджун заботливо подвел Чонмина к входной двери и взялся за ручку с явным намерением открыть ее. - Теперь тебе нужно выяснить, что же случилось с нашим драгоценным Ёнсэном! А главное, разузнать, не приложил ли кто-то из наших парней, включая и тебя, и меня, руку к происходящему, - лидер мягко нажал на ручку и, по-прежнему сжимая локоть Чонмина, подтолкнул парня в дверной проем, выпроводив из своей комнаты.
- Но... - слабо попытался воспротивиться окончанию разговора Чонмин.
- Давай-давай, как говорят, файтинг! Потом доложишь о результатах.
«Ну что, Хёнджун, вот и проблемы в группе», - он прислонился спиной к закрытой двери, прислушиваясь к удаляющимся шагам Чонмина. Ему казалось, что звук слишком громкий и неестественный, и что парень все еще где-то рядом, ищет удобный момент, чтобы ворваться обратно и продолжить его уговаривать. Поэтому Хёнджун выглянул в щелочку, внимательно осматривая полутемный коридор их квартиры. «Пора заканчивать со всеми этими шпионскими фантазиями», - подумал он про себя, но только до конца убедившись, что все странные звуки ему показались, Хёнджун вернулся за стол и продолжил ему одному известные дела.
- Чонмин, нет, ни за что на свете!
- Но почему, объяснить хотя бы можешь?
Хёнгджун, не долго думая, начал размахивать очень вовремя завибрировавшим мобильным телефоном, тут же подкрепляя свои действия словами:
- Сам подумай - какая от меня помощь Ёнсэну? Да и брат звонит, - в качестве аргумента Хёнгджун подсунул ему мобильный с мигающей фотографией улыбчивого парня, как две капли воды похожего на самого Хёнгджуна, - меня ближайшие два дня не будет, мы к родителям едем. Ты же знаешь моего брата, Кибома?
- Вроде как он тоже знаменитость или собирается только... - угрюмо отозвался Чонмин, чувствуя, как блестящая идея свалить решение проблемы на младшего с каждым услышанным словом становится все менее блестящей.
- Да и посмотри на меня, - продолжил Хёнгджун, - я брата успокоить в случае чего не могу, а ты мне предлагаешь поговорить с Ёнсэном, это же... да это я не тебе, Кибом!
Чонмин даже решил не дослушивать сбивчивый монолог Хёнгджуна, уже принявшего входящий звонок от брата и пытавшегося яростно отвертеться от выполнения просьбы. «Вот ведь, я уже сам запутался, откуда всё это взялось, и кому нужно возиться с Ёнсэном? У меня вообще были другие цели. А Ёнсэн и без нас справится, он же взрослый, рассудительный...» - Чонмин безрадостно плелся по коридору, когда его чуть с ног не сбил тот человек, о котором он в данную минуту думал. И думал, надо сказать, не так уж плохо - во всяком случае, Чонмин своими мыслями не заслужил оскорблений и тем более болезненного толчка в бок от Ёнсэна.
- Кюджон, ты моя последняя надежда, - мрачно сообщил Чонмин и устало лег на пол, прикрывая глаза и думая о том, что, если с Кюджоном действовать осторожно и постепенно, он ни за что не откажет и не останется равнодушным, - самая последняя.
- Слушаю, - коротко отреагировал Кюджон, не отрываясь от тонкой, но большой по формату книги. Чонмин подобрался к краю кровати, на которой расположился Кюджон и, приподняв правую сторону книги, прочитал название вслух.
- «Фокусы для детей». Почему для детей?
Кюджон сосредоточенно мял в руках ярко-зеленый шифоновый платок и, казалось, почти не обращал внимания на невежливое поведение гостя.
- Скажи, ты же не сразу на сцену вышел? Или даже не сразу танец исполнил в репетиционном зале со всеми?
Чонмин неуверенно кивнул, не понимая, к чему ведет Кюджон, но тем не менее продолжил его внимательно слушать.
- Ты долго тренировался - и тренировался в таких условиях, которые нельзя назвать профессиональными. Так и с фокусами. Это как тренировка, тут торопиться не нужно, - сказав это, Кюджон совершил руками какое-то трудноуловимое движение и достал из платка искусственную розу.
- О. Я почти понял, о чем ты, - Чонмин был под впечатлением от того, как Кюджон изящно находил сравнения и высказывал глубокие мысли, чуть ли не философского характера, но фокус его сразил окончательно.
- Это у тебя круто с цветком получилось. Значит, я по адресу.
- Давай, рассказывай уже, - Кюджон отложил платок, розу и книгу в сторону и всем своими видом показал парню, что готов его слушать.
- Ты заметил, что с Ёнсэном в последнее время что-то странное творится? - начал немного издалека Чонмин.
- Заметил? А что тут замечать, это очевидно. Он сам не свой. Ходит мрачный, грубит, на расспросы не отвечает. Петь стал хуже, все время один запирается, вот вчера, например...
- Ага, значит, ты тоже знаешь, что он всю ночь в домашней студии просидел? - не утерпел и перебил его Чонмин. Кюджон кивнул и затем пожал плечами.
- Мне все это не нравится. Может ему помощь нужна...
- Ты понимаешь меня с полуслова! - Чонмин был в восторге от того, что, скорей всего, ему ничего и говорить не нужно будет, Кюджон уже морально готов оказать поддержку Ёнсэну. - Тебе ведь не все равно, что с ним происходит?
- Конечно, не все равно, это же наш Ёнсэн, - парень немного наклонил голову и отвел глаза в сторону, будто стеснялся того, что говорил такие вещи.
- Тогда поговори с ним! Меня он не слушает.
- Но я вообще-то... - Кюджон задумчиво поджал губы, - не думаю, что справлюсь. Может лучше кто-то другой этим займется, а? Хёнджун, например.
- Нет-нет, разве ты можешь отказать, когда тебя так просит твой друг? - Чонмину, поскольку он и так был на полу, не составило труда сделать вид, будто он готов на коленях умолять: для пущего эффекта он даже руки сложил в соответствующем жесте и сделал такие щенячьи глазки, что Кюджон сломался.
- Ох уж эта твоя харизма... Уговорил, я попробую. Только завтра, договорились?
Чонмин, не веря своему счастью, усиленно закивал, порывисто обнимая друга за шею.
- Я так и знал, что могу на тебя рассчитывать! - и Чонмин, не оставляя время на чужие сомнения, пулей вылетел из комнаты. «Зато я сам на себя не могу рассчитывать», - подумал Кюджон и, уже в гораздо худшем настроении, снова взялся за книгу, пытаясь довести фокус до совершенства и попутно отвлечься от неприятных мыслей о завтрашнем дне. Он пока с трудом представлял, как сможет помочь человеку, который именно из-за него и оказался в таком состоянии.
Глава 2
Флэшбэк, начало.
За две недели до описанных выше событий.
- Ты действительно настолько сильно переживаешь? - Джеджун удивленно переспросил своего друга, который щурился, но не сводил глаз с едва показавшегося между высотными домами утреннего солнца.
- Еще сильнее, чем можешь себе представить, - Ёнсэн кивнул и замолчал, снова погружаясь в свои мысли. Он пришел к одному из своих лучших друзей, Ким Джеджуну, за советом, но тот не спешил помогать и только в сотый раз задавал один и тот же вопрос. Ёнсэн все гадал, с чем это связано: с обычной ли рассеянностью и отрешенностью Дже, или были причины поинтереснее, однако, к сожалению, Ёнсэн так переживал за себя, что не мог сосредоточиться на посторонних мыслях.
- Мне кажется, я пою как девчонка. Мой голос слишком высокий, слишком нежный, слишком женственный. Я уже не раз пожалел, что стал певцом.
- Да ну, брось, это тебе не нравится твой голос, а вот сотни фанатов готовы душу за него продать, - Дже повернулся к перилам балкона спиной и облокотился на них, заглядывая в лицо парня. - У меня была такая же проблема, но я справился. Справишься и ты.
- Но ты ведь не изменил свой голос? В чем же тогда заключается твое «справился»? - Ёнсэн снисходительно ухмыльнулся, думая о том, что Дже, как всегда, рисуется и сейчас начнет выдавать предположения одно туманнее другого. Джеджун, прикрыв глаза, сказал:
- Я поменял к ситуации свое отношение. Слышал о таком методе? Очень действенный, - Ёнсэн смотрел все с тем же снисхождением, поскольку признание Джеджуна ничуть его не тронуло.
- Легко говорить - поменял. Вот так взял и поменял? Я же чувствую, ты что-то скрываешь. А уж если учесть, как ты сам бесился из-за своего... - договорить у Ёнсэна не получилось, так как Джеджун прижал палец к своим губам, требуя тишины. Он внимательно прислушался к происходящему по ту сторону балконной двери и наклонился чуть ли не к самому уху друга.
- Вообще-то, без любимого человека я бы не справился. По-прежнему бы бесился, как ты говоришь, и устраивал скандалы в звукозаписывающих студиях и на репетициях.
У Ёнсэна глаза бы на лоб полезли, если б это было возможно с физиологической точки зрения, но ему оставалось только смотреть на парня так, будто видел его в первый раз, пытаясь передать все своё удивление от услышанного.
- Да ты что, неужели Ючон ответил тебе взаимностью? Слушай, ты меня не перестаешь удивлять. Ким Джеджун, как ты везде успеваешь!
- Вот так, учись, донсэн, - Дже победно улыбнулся. - Ответил, но эта история не для балкона нашей общаги, - он многозначительно подмигнул другу и тихо засмеялся, прикрывая рот рукой.
- Так твой совет - это найти кого-то подходящего и начать с ним встречаться?
Джеджун утвердительно кивнул, расплываясь в довольной улыбке.
- Насколько я помню, тебе и искать не надо. Тебе ведь все так же нравится этот ваш Кюджон?
Последнее слово тучей повисло в воздухе, и лицо Ёнсэна сразу помрачнело. Где-то в глубине души парень почувствовал неприятную пустоту.
- Ты даже...
- ...не представляешь насколько? - закончил Джеджун за друга фразу и похлопал его по плечу. - Вот не будь девчонкой и уже скажи ему об этом. И всем страданиям конец.
Ёнсэн неуверенно кивнул, но выражение безнадежности не сходило с его лица.
- Ты просто привык к своей красоте, обаянию и неотразимости, Дже. Тебе трудно понять, что другим иногда отказывают, - ответил ему Ёнсэн. - Ладно, я попробую. Просто я не знаю, с какой стороны к нему подобраться. Мне кажется, он вообще меня не замечает.
Джеджун задумчиво облизнул губы и, всерьез погрузившись в свои мысли, долго не отвечал Ёнсэну, периодически открывая рот, будто уже собираясь что-то сказать, но тут же качал головой и закрывал его обратно.
- Ну? Ты мне что-нибудь скажешь? - не вытерпел спустя пару минут Ёнсэн и потряс Джеджуна за плечо.
- Я не Шим Чанмин, чтобы выдавать одну гениальную идею за другой, подожди, - Джеджун был таким сосредоточенным, что Ёнсэн готов был поспорить с кем угодно и на что угодно, что видит парня таким первый раз в жизни. Прошло еще несколько минут, прежде чем Джеджун, наконец-то, оторвал взгляд от горизонта и с заговорщицким видом повернулся к другу.
- Ёнсэн, знаешь, что лучше всего сближает людей?
- Давай без загадок, Дже, не до этого... - отозвался Ёнсэн, равнодушно покачивая рукой, свешенной через перила.
- Людей лучше всего сближают несчастья. Особенно, если один эти несчастья переживает, а второй обладает добрым сердцем и начинает первому помогать от них избавиться. Понимаешь, к чему я веду? - у Дже глаза чуть ли не светились.
- К визиту к психоаналитику? - Ёнсэн уже терял всякую надежду получить действительно стоящий совет от Джеджуна. К тому же, он начал мерзнуть: они провели на балконе уже больше часа, пусть и тепло одетые. На улице была зима, а значит, рано или поздно, как бы тепло ты не был одет, становится холодно. - Хотя догадываюсь, что ни к чему более простому ты и не приведешь.
- Ну, что ты такой непонятливый, Ёнсэн! Тебе всего-то нужно обратиться к Кюджону со своими переживаниями по поводу голоса. Теперь все ясно? У тебя будет шанс не только поделиться с ним своими чувствами, но и банально показать ему свое доверие. Вот увидишь, это сработает, поверь моему опыту! - довольный Джеджун убрал упавшую прядь из челки с глаз и выжидающе посмотрел на Ёнсэна, явно надеясь на бурную и радостную реакцию. Но в ответ Ёнсэн улыбнулся и похлопал парня по руке.
- Так вот как ты затащил Ючона к себе в постель! А я то думал, - Ёнсэн продолжил бы веселиться, если бы Джеджун его не одернул за рукав и кивком не показал, что за ними наблюдают через стекло. Парень тут же отвернулся и ответил:
- И все-таки твой совет мне кажется не лишенным смысла. Одного боюсь - как бы хуже не стало.
- А ты не бойся, Ёнсэн, просто попробуй. А там - видно будет. В любом случае, ты всегда можешь прийти ко мне за новым советом.
Флэшбэк, продолжение.
Ёнсэн не мог точно сказать, когда он понял, что притяжение к Кюджону стало настолько трудноконтролируемым, что ему приходилось очень сильно сосредотачиваться на том, что он делал в тот или иной момент, пытаясь выбросить парня из своей головы. С чего вообще началось это самое «притяжение» он тоже не мог сказать наверняка. Ёнсэн теперь мало в чем был уверен, и даже в те моменты, когда он перебирал воспоминания о каждой совместно проведенной минуте, все произошедшее казалось ему полузабытым сном.
Когда они только познакомились с Кюджоном, они сразу обратили внимание друг на друга: оба немного стеснительные, держались в стороне, лишнего не болтали, никому не старались понравиться, из кожи вон вылезая — редкость среди участников поп-групп. Они много времени проводили вместе, что-то обсуждали, делились своими переживаниями о карьере и об успехе, находили различия и сходства между одногруппниками и между собой. Ёнсэн готов был поклясться, что Кюджон был к нему не равнодушен и испытывал как минимум сильную симпатию.
На первый день рождение Кюджона, который они отмечали вместе, оба выпили лишнего. Тогда и случились едва ощутимые касания рук и коленей, переплетенные пальцы, неловкие и сильные объятия. Тогда Ёнсэн поцеловал именинника в губы, украдкой, так, чтобы никто не увидел. Это было жарко, неудобно, почти невыносимо, а главное — безумно хорошо и подтолкнуло их к большему. Ёнсэн отчетливо помнил то, что произошло за закрытой дверью комнаты Кюджона, в которой он остался до утра: сводящие с ума ощущения влажной кожи под ладонями, губы на своих пальцах, тяжесть чужого тела и заглушающие любые мысли полустоны и полушепот. Он проснулся утром раньше Кюджона и осторожно ушел к себе, опасаясь, что кто-нибудь зайдет в комнату и неправильно их поймет, или наоборот - слишком правильно. Остаток утра он не спал и проигрывал в голове раз за разом события вечера, пытаясь предугадать, как и что сложится между ними дальше. Но, когда они столкнулись на кухне, Кюджон и вида не подал, что ночью между ними что-то было. Он вел себя так же, как и всегда, если даже не хуже: от Кюджона веяло холодом, и он держался отстраненно, будто находиться слишком близко к Ёнсэну считал опасным. Близкое общение стало сходить на нет. То ли в силу того, что во всем виновато было неосторожное поведение Ёнсэна, или что Кюджон становился все более уверенным в себе и успешным, а Ёнсэн все больше замыкался в своих проблемах, то ли они оба все сильнее погружались в бесконечные дела, тренировки, репетиции, и поэтому на долгие разговоры просто перестало хватать времени и сил — причина была уже не важна, потому что Ёнсэн кое-что понял. Кюджон мог спокойно обойтись и без него, а вот ему тот был болезненно необходим - приветливый и спокойный, дружелюбный и немного наивный, открытый и готовый всегда поддержать. После этого сразу что-то пошло не так, Ёнсэн делал ошибку за ошибкой, в конечном счете, начал отдаляться все больше, сознательно переключая свое внимание на других людей, стараясь не думать о том, как простая привязанность медленно перерастала во влюбленность.
Флэшбэк, продолжение.
Так уж сложилось, что Кюджон практически никогда и никому ни в чем не отказывал. Начиная со школы, где он давал списывать, прикрывал прогульщиков и выполнял все поручения учителя, заканчивая группой, в которой что ни день, то на него сваливались новые просьбы. Поэтому, когда к нему рано утром постучался Ёнсэн, уже в шапке и в шарфе, и попросил составить ему компанию, он, не раздумывая, согласился. Ёнсэн был в мрачном настроении, это нельзя было не заметить по опущенным плечам парня, потухшему взгляду и той вымученной сдержанности, с которой он отвечал на будничные вопросы «Как дела?» и «Что нового?». Тем не менее, это все не остудило энтузиазма Кюджона, и, наскоро собравшись, он спустился на улицу, где уже несколько минут его ждал одногруппник.
Глава 3
Флэшбэк, продолжение.
- У тебя красивый и сильный голос, я уверен, что не один так считаю, - Кюджон шел рядом с Ёнсэном, глубоко спрятав руки в карманы куртки. Было уже около двенадцати дня, когда они вышли из общежития. Это был их законный выходной, и Ёнсэну не хотелось никого будить слишком рано, тем более, зимой светало позже, и бродить в полутьме его не устраивало. Ему нравились морозные зимние утра, когда на улице твое дыхание оставляет маленькое облачко пара, когда ты выдыхаешь, а блеклое солнце почти невозможно разглядеть в светлом небе. Сегодня было пасмурно и шел снег - большие, но невесомые хлопья будто в замедленной съемке падали на землю, подолгу кружа перед самыми глазами. Ёнсэн по-настоящему любил зиму и наслаждался каждым ее проявлением.
- Ты так говоришь, потому что мы поем в одной группе, и конфликтовать ты не хочешь, - продолжил настаивать Ёнсэн, пока они шли по одной из огороженных дорожек в парке, в поисках удобной и свободной скамейки: нагружать и без того уставшие за неделю ноги им не хотелось.
- Да нет же, я правда так считаю. Тебе повезло, не у каждого такой трогающий за душу голос. Я горжусь дружбой с тобой, - Ёнсэну приходилось сдерживать свои мысли и эмоции, чтобы не надумать лишнего и тем более не дать Кюджону в лицо. Было видно, что тот очень старается поддержать и успокоить своего друга. И все бы ничего, его стараниями можно было бы и умирающего подбодрить, но парень подчеркивал при каждом удобном случае их дружеские отношения. Никаких намеков со стороны Ёнсэна Кюджон в упор не видел, и как только тот брал его руку, касался плеча или волос, Кюджон сразу будто бы отпрыгивал на метр от парня и старался как можно скорее наговорить еще больше успокаивающих и подбадривающих вещей. В какой-то момент Ёнсэну показалось, что он слышит из уст Кюджона только одно слово - «друг», повторяющееся на различные лады, интонации, то тише, то громче, нараспев. Это легкое сумасшествие закончилось на подходе к общежитию, когда Ёнсэн, пристально посмотрев на Кюджона, заметил на его лице такую тоску и усталость, что ему стало очень противно от самого себя. Видимо, его нытье и бесконечные, но очевидные намеки на симпатию настолько достали Кюджона, что тот уже не знал, куда деваться. Облегченный вздох одногруппника, когда показался угол знакомого здания только подтвердил догадки несчастного Ёнсэна. Проклиная все на свете, закипая от злости, он развернулся к парню лицом и толкнул того изо всех сил в грудную клетку так, что Кюджон полетел в ближайшее подобие сугроба из собранного со всей улицы выпавшего снега, царапая об асфальт ладони.
- Знаешь что, Кюджон, иди-ка ты куда подальше со своей помощью! - выкрикнул Ёнсэн и, даже не оборачиваясь, быстро зашагал в противоположном от общежития направлении, оставляя совершенно растерянного Кюджона в снегу.
Конец флэшбэка.
Кюджон с детства не любил такие дни: когда ты просыпаешься, но лежишь с закрытыми глазами как можно дольше, чтобы отсрочить момент наступления нового дня, несущего в себе какое-то неотвратимое событие — экзамен или поход к зубному. Сегодня был как раз один из таких дней: Кюджона ждал трудный разговор с одногруппником. Последний раз, когда они, так сказать, «разговаривали», был около недели назад, и в результате этой беседы Кюджон оказался лежащим в снегу и смотрящим вслед уходящему без каких-либо объяснений Ёнсэну.
День тянулся долго. Кюджон потратил его на попытки остаться с Ёнсэном наедине, но ничего так и не вышло. Под вечер Кюджон понял, что потратил время впустую. Мало того, что работать сегодня ему было тяжелее всех — сосредоточиться на тренировке в зале у него не получалось дольше, чем на минуту, а это не давало никаких положительных результатов, так он еще и не преуспел в своих личных делах. Время от времени Кюджон ловил вопросительные взгляды и кивки Чонмина, пытавшегося выяснить, как продвигается дело, и это только еще сильнее тяготило парня.
«Зачем я вообще согласился? Это же просто самоубийство — пытаться снова помочь человеку, которого твоя же помощь, оказанная немногим ранее, загнала в депрессию еще глубже. Мне вообще следует держаться от Ёнсэна подальше. Я для него ничего не значу, ему от меня никакого толка — быть его развлечением на пару раз я не согласен, а дружить он не хочет». Мысли Кюджона были спутаны в один клубок, и он безрезультатно пытался распутать его и во всем разобраться. Тем не менее, он был уверен, что после ужина ему повезет, и он все-таки сможет поговорить с Ёнсэном.
Ёнсэн две ночи подряд запирался в комнате, где располагалась небольшая домашняя студия: несколько ноутбуков, музыкальные инструменты и необходимая для работы со звуком аппаратура, чтобы парни всегда могли направить свои душевные порывы в нужное русло и написать песню-другую. Кюджону оставалось надеяться, что сегодня он сможет перехватить парня по дороге и тогда уже так просто его не отпустит. Ему действительно повезло буквально на пороге поймать Ёнсэна, который тут же грубо дернул плечом, сбрасывая руку одногрупника.
- Нужно поговорить, - спокойно сказал Кюджон. Ему казалось, если держать нейтралитет, то можно всего добиться и сохранить хрупкое равновесие между чужой агрессией и собственным беспокойством.
- Хорошо, заходи, - пожал плечами Ёнсэн, всем видом показывая, что его абсолютно не волнует присутствие Кюджона.
Они прошли в просторную комнату, большую часть которой занимали столы с техникой и забытыми чашками и стаканами, не внушавшие доверия пластмассовые стулья и стеллаж с дисками и чистой бумагой. Вдоль одной из стен стоял узкий диван, скорее предназначенный для того, чтобы отбить все желание на нем долго сидеть: даже на вид он был жестким и неудобным. Если Ёнсэн проводил здесь ночи, то либо он не спал вовсе, либо спал на полу, либо на этом отвратительном диване. В первых двух вариантах Кюджон сомневался, зная, что Ёнсэн совсем без сна не может, а на полу сейчас не поспишь, слишком жарко. Оставалось только посочувствовать парню и его добровольным мучениям.
- Зачем ты пришел? Тебя остальные подослали? - спросил Ёнсэн, терпеливо дожидаясь, пока Кюджон перестанет гипнотизировать взглядом диван и сядет уже на отодвинутый им стул.
- Если бы меня не подослали, как ты выразился, я бы не рискнул прийти к тебе после нашей с тобой последней дружеской прогулки, - Кюджон заметил, как руки Ёнсэна сжались в кулаки и тут же решил попридержать язык и не напоминать: видимо, из него действительно отвратительный сочувствующий получился, если от одного воспоминания человеку становится так плохо.
- Так о чем ты конкретно хотел поговорить? - ледяная стена между ними только росла, и Кюджону очень сильно захотелось вернуться в то время, когда они были по-настоящему близкими людьми. Особенно оказаться в дне его рождения и все исправить. Он слишком хорошо помнил, как после всей близости - и духовной, и физической - он совершенно не ожидал проснуться в пустой кровати, а затем столкнуться с молчаливым и мрачным Ёнсэном за завтраком.
- Знаешь... - попробовал начать Кюджон и замолчал. Подобрать слова было практически невозможным. Если в его голове все было очень просто и понятно, то с тем, чтобы перевести свои мысли на язык слов, было действительно трудно.
- Знаешь, я не виноват, что из меня такой плохой спасательный круг. Я старался, как мог, хотел помочь другу. Ты же повел себя так, будто я тебя чем-то оскорбил. И что еще круче, ты теперь срываешься на остальных и резко понижаешь температуру в группе до минусовой отметки.
Ёнсэн прослушал половину сказанных Кюджоном слов, только выхватив в очередной раз слово «друг». И когда он уже собрался встать и уйти, то в его голове эхом зазвучал голос Джеджуна, будто напоминая: «А ты не бойся, Ёнсэн, просто попробуй. А там - видно будет». И он решил попробовать:
- Вот в этом все и дело, Кюджон. Друг, дружба, по-дружески. Ты меня только так и воспринимаешь. Я вообще не понимаю, с какой стати ты тогда решил со мной заняться сексом? Наверное, это была твоя пьяная ошибка, после которой даже "Доброе утро!" сказать противно. Зачем тогда спустя столько времени ты снова пытаешься со мной сблизиться? Ты так ничего и не понял, меня вообще не интересовала помощь от тебя, я хотел, чтобы ты просто снова обратил на меня внимание, а не в очередной раз прошел мимо с бесконечно очаровательной улыбкой и нулем интереса в глазах, - Ёнсэну казалось, что он смог бы говорить так бесконечно. Внутри него накопилось столько не высказанных сомнений, догадок, обиды, гнева и таких сильных чувств, названия которым он подобрать постеснялся бы, что все это напоминало огромную лавину снега, накрывающую с головой. От полного погребения под ней его спас внезапный звук разбившегося стекла. Он замолчал и посмотрел на Кюджона: парень, сидевший на самом краю стула, видимо, задел рукой и нечаянно столкнул забытый самим же Ёнсэном полупустой стакан с водой. Стакан был тонким, и осколки, разлетевшиеся во все стороны, оказались мелкими, а смешиваясь с водой и вовсе становились невидимыми. Ёнсэн кинулся собирать более или менее крупные остатки стакана, как на его плечи легли теплые ладони, заставляя подняться на ноги.
- Ты порежешься, перестань, - голос Кюджона доносился будто издалека, и Ёнсэн по-настоящему начал опасаться встречаться с ним взглядом: если в его голосе так мало красок, то что же стало с глазами после совершенно несдержанного признания Ёнсэна?
- Вот ты сейчас все это сказал, и я уже не знаю, что и думать. Выходит, мы оба с тобой просто два идиота.
- Ты о чем? - Ёнсэн теперь стоял напротив Кюджона, совсем близко, между ними едва была пара десятков сантиметров, от этого было как-то странно, но и спокойно.
- О том, что, кажется, мы просто не поняли друг друга, что ты ошибался насчет меня. Все так запуталось...- Кюджон поджал губы, пытаясь решить, как же лучше сказать о том, что сам надумал лишнего, что все это время считал, что Ёнсэну он нужен был на одну ночь, что...нет, сказать все это сейчас, значит не уйти из этой комнаты до самого утра, так ни в чем и не разобравшись. И в этот момент Ёнсэн, притянув его к себе за плечи, разом убедил его в том, что ни в каких объяснениях смысла нет, все разрешится, если уже не разрешилось, само собой. Они целовались, и между ними словно и не было месяцев отчужденности. Кюджон чувствовал, с каким наслаждением и желанием Ёнсэн прижимается всем телом к нему, как касается его затылка руками, как прикусывает губы, будто боится не успеть разделить с ним все свои эмоции и чувства. Оба тонули в ощущениях и желаниях, почти без смущения говоря друг другу, чего хотят на самом деле. И даже горячий пол в комнате не в силах был заставить их остановиться.
Эпилог
- Как думаешь, у них серьезно? - Чонмин лежал на животе и лениво рисовал на полу ему одному видимые узоры.
- Да кто их знает, все может быть, - пожал плечами Хёнджун, неотрывно наблюдая за длинными пальцами одногруппника. - Просто нечего врать самому себе. И, тем более, умалчивать о таких вещах с другим.
Чуть помолчав, Хёнджун добавил:
- Короче, не бери в голову, сами разберутся.
- Действительно, - согласился Чонмин и поднял взгляд на лидера. - А вот насчет "правды". Думаешь, и мне стоит рассказать тебе истинную причину, почему я так легко пришел к тебе сдавать Ёнсэна?
Брови лидера удивленно поползли вверх: на невозмутимом лице Хёнджуна это было редким зрелищем.
- А не потому, что мы одна большая дружная семья, где всем нужно поддерживать друг друга и проявлять заботу? - голос Хёнджуна был настолько пропитан сарказмом, что вряд ли у кого-то могло получиться сказать это с еще большей долей издевки.
- Да нет же, совсем не поэтому, - мрачно улыбнулся Чонмин и, встав с пола, подошел к тому со спины, обнимая за шею. - Ты догадаешься сам, или мне подсказать? - Чонмин сильно рисковал, но теперь был абсолютно уверен в том, что собирается делать и говорить.
- Справлюсь как-нибудь и без твоих подсказок, - отозвался лидер и, повернувшись к парню лицом, наклонился к его губам. - А там, видно будет.
URL записиФандом: RPS Музыка (SS501; DBSK)
Название: Комната № 501
Автор: doppler effect
Пэйринг: Кюджон/Ёнсэн; на фоне: Хёнджун/Чонмин; упоминается: Джеджун (DBSK)/Ючон (DBSK)
Жанр: hurt/comfort, romance
Рейтинг: R
Бета: Генерал Кросс
Количество слов: ~5000 (3 главы + эпилог)
Примечания: написано по заявке [L]>>UEE<<[/L] - YoungSaeng/Kyu Jong, R, Hurt; ночь, роза, разбитые стекла, кухня, сцена, морозный день, снег большими хлопьями; просьба задействовать всех SS501, присутствие участников других групп не возбраняется.
Для справок:1) Хёнджун - лидер, Хёнгджун - макнэ.
2) На полу сейчас не поспишь, слишком жарко — система отопления в Корее отличается от европейской. Все отопительные системы проходят под полом, от него таким образом прогревается вся комната и жилье в целом.
3) Время, о котором я пишу в фанфике, предположительно первый-второй год существования группы.
От автора: прочитать.Дорогой заказчик, прости, что тебе пришлось так чудовищно долго ждать! Но у меня не было времени приступить к исполнению заявки раньше. Спасибо тебе за терпение и понимание.
К сожалению, я не очень хорошо знакома с реалиями жизни группы и могла допустить фактические ошибки. За них перед [L]>>UEE<<[/L], читателями и поклонниками группы заранее хочу извиниться. Те факты, которыми я все же располагаю, я использовала, как могла, параллельно стараясь объяснять поступки персонажей, дабы избежать необоснованного ООС.
Размещение: с разрешения автора и заказчика.
Читать?
Глава 1
- Да ладно, серьезно?
- Абсолютно! - Чонмин утвердительно потряс головой.
- Прям вот целую ночь?
- Говорю же, все спать легли, а он там заперся. И сам не выходил, и не впускал никого! Я думаю, что тебе, как лидеру, нужно обязательно во всем разобраться и поговорить с ним!
- Попридержи коней. У меня для начала есть два вопроса, - Хёнджун нахмурился и разве что рукава не закатал, готовясь к допросу одногруппника. От его серьезного вида у Чонмина в нервном тике дернулся уголок губ: Хёнджун производил впечатление мастера по задаванию вопросов, на которые практически невозможно ответить, не подставив свой затылок под его тяжелую руку, или на которые вообще нельзя ответить, если ты не обладаешь особой логикой.
- Итак, первый - почему я об этом только сейчас узнаю...
- Ну, это потому что ты дрыхнешь так, что случись у нас под окном военный парад, лотерея с выигрышем в годовой запас рамена или настоящий апокалипсис, ты даже не пошевелишься, бровью не поведешь и пятку не почешешь, - радостно нашелся Чонмин, немного расслабляясь. - Будить тебя посреди ночи бесполезно, это все знают.
- И второй вопрос, - продолжил Хёнджун, хмурясь еще больше, потому как не согласиться было невозможно. - Откуда тебе это все известно? Я имею в виду, ты же сам сказал: Ёнсэн заперся в комнате после того, как все легли спать. Отбой был не для тебя?
- Я тоже лег, но потом водички пошел попить на кухню, - затаив дыхание ответил парень, чувствуя возвращающуюся тревогу, - увидел свет, постучал. Надо же было узнать в чем дело? Ну, в общем ничего интересного - он мне через закрытую дверь объяснил, куда я могу идти, - парень тяжело и грустно вздохнул, заканчивая свой рассказ. - Теперь он меня даже не послушает, честно, поговорить с ним нужно тебе!
- О, Чонмин, не думай, что ты меня так легко убедишь, - Хёнджун покачал головой и взял одногруппника за локоть, отводя в сторону от письменного стола, над которым и состоялся этот разговор: Чонмин из лучших побуждений пришел в комнату лидера, чтобы обсудить с ним неприветливое поведение Ёнсэна и поделиться уникальной информацией о ночном времяпрепровождении парня. Такое «стукачество» было не свойственно Чонмину, о чем лидер прекрасно знал. Он попытался найти объяснения странному поступку. Первым стало предположение о том, что Чонмин пытается за что-то отомстить Ёнсэну. Но все дело в том, что Ёнсэн тому ничего плохого не сделал - ну, разве что пару раз обозвал лошадью и подложил под подушку сырую морковь - но и этого было не достаточно. Поэтому причины для Хёнджуна остались загадкой, он так и не мог ничего придумать. Да и по правде говоря, все эти причины не сильно его волновали.
- Раз ты оказался в нужное время и в нужном месте - или в ненужное время и в ненужном месте, уж сам выбирай, что тебе больше нравится - именно на тебе теперь вся ответственность, - Хёнджун заботливо подвел Чонмина к входной двери и взялся за ручку с явным намерением открыть ее. - Теперь тебе нужно выяснить, что же случилось с нашим драгоценным Ёнсэном! А главное, разузнать, не приложил ли кто-то из наших парней, включая и тебя, и меня, руку к происходящему, - лидер мягко нажал на ручку и, по-прежнему сжимая локоть Чонмина, подтолкнул парня в дверной проем, выпроводив из своей комнаты.
- Но... - слабо попытался воспротивиться окончанию разговора Чонмин.
- Давай-давай, как говорят, файтинг! Потом доложишь о результатах.
«Ну что, Хёнджун, вот и проблемы в группе», - он прислонился спиной к закрытой двери, прислушиваясь к удаляющимся шагам Чонмина. Ему казалось, что звук слишком громкий и неестественный, и что парень все еще где-то рядом, ищет удобный момент, чтобы ворваться обратно и продолжить его уговаривать. Поэтому Хёнджун выглянул в щелочку, внимательно осматривая полутемный коридор их квартиры. «Пора заканчивать со всеми этими шпионскими фантазиями», - подумал он про себя, но только до конца убедившись, что все странные звуки ему показались, Хёнджун вернулся за стол и продолжил ему одному известные дела.
*
- Чонмин, нет, ни за что на свете!
- Но почему, объяснить хотя бы можешь?
Хёнгджун, не долго думая, начал размахивать очень вовремя завибрировавшим мобильным телефоном, тут же подкрепляя свои действия словами:
- Сам подумай - какая от меня помощь Ёнсэну? Да и брат звонит, - в качестве аргумента Хёнгджун подсунул ему мобильный с мигающей фотографией улыбчивого парня, как две капли воды похожего на самого Хёнгджуна, - меня ближайшие два дня не будет, мы к родителям едем. Ты же знаешь моего брата, Кибома?
- Вроде как он тоже знаменитость или собирается только... - угрюмо отозвался Чонмин, чувствуя, как блестящая идея свалить решение проблемы на младшего с каждым услышанным словом становится все менее блестящей.
- Да и посмотри на меня, - продолжил Хёнгджун, - я брата успокоить в случае чего не могу, а ты мне предлагаешь поговорить с Ёнсэном, это же... да это я не тебе, Кибом!
Чонмин даже решил не дослушивать сбивчивый монолог Хёнгджуна, уже принявшего входящий звонок от брата и пытавшегося яростно отвертеться от выполнения просьбы. «Вот ведь, я уже сам запутался, откуда всё это взялось, и кому нужно возиться с Ёнсэном? У меня вообще были другие цели. А Ёнсэн и без нас справится, он же взрослый, рассудительный...» - Чонмин безрадостно плелся по коридору, когда его чуть с ног не сбил тот человек, о котором он в данную минуту думал. И думал, надо сказать, не так уж плохо - во всяком случае, Чонмин своими мыслями не заслужил оскорблений и тем более болезненного толчка в бок от Ёнсэна.
*
- Кюджон, ты моя последняя надежда, - мрачно сообщил Чонмин и устало лег на пол, прикрывая глаза и думая о том, что, если с Кюджоном действовать осторожно и постепенно, он ни за что не откажет и не останется равнодушным, - самая последняя.
- Слушаю, - коротко отреагировал Кюджон, не отрываясь от тонкой, но большой по формату книги. Чонмин подобрался к краю кровати, на которой расположился Кюджон и, приподняв правую сторону книги, прочитал название вслух.
- «Фокусы для детей». Почему для детей?
Кюджон сосредоточенно мял в руках ярко-зеленый шифоновый платок и, казалось, почти не обращал внимания на невежливое поведение гостя.
- Скажи, ты же не сразу на сцену вышел? Или даже не сразу танец исполнил в репетиционном зале со всеми?
Чонмин неуверенно кивнул, не понимая, к чему ведет Кюджон, но тем не менее продолжил его внимательно слушать.
- Ты долго тренировался - и тренировался в таких условиях, которые нельзя назвать профессиональными. Так и с фокусами. Это как тренировка, тут торопиться не нужно, - сказав это, Кюджон совершил руками какое-то трудноуловимое движение и достал из платка искусственную розу.
- О. Я почти понял, о чем ты, - Чонмин был под впечатлением от того, как Кюджон изящно находил сравнения и высказывал глубокие мысли, чуть ли не философского характера, но фокус его сразил окончательно.
- Это у тебя круто с цветком получилось. Значит, я по адресу.
- Давай, рассказывай уже, - Кюджон отложил платок, розу и книгу в сторону и всем своими видом показал парню, что готов его слушать.
- Ты заметил, что с Ёнсэном в последнее время что-то странное творится? - начал немного издалека Чонмин.
- Заметил? А что тут замечать, это очевидно. Он сам не свой. Ходит мрачный, грубит, на расспросы не отвечает. Петь стал хуже, все время один запирается, вот вчера, например...
- Ага, значит, ты тоже знаешь, что он всю ночь в домашней студии просидел? - не утерпел и перебил его Чонмин. Кюджон кивнул и затем пожал плечами.
- Мне все это не нравится. Может ему помощь нужна...
- Ты понимаешь меня с полуслова! - Чонмин был в восторге от того, что, скорей всего, ему ничего и говорить не нужно будет, Кюджон уже морально готов оказать поддержку Ёнсэну. - Тебе ведь не все равно, что с ним происходит?
- Конечно, не все равно, это же наш Ёнсэн, - парень немного наклонил голову и отвел глаза в сторону, будто стеснялся того, что говорил такие вещи.
- Тогда поговори с ним! Меня он не слушает.
- Но я вообще-то... - Кюджон задумчиво поджал губы, - не думаю, что справлюсь. Может лучше кто-то другой этим займется, а? Хёнджун, например.
- Нет-нет, разве ты можешь отказать, когда тебя так просит твой друг? - Чонмину, поскольку он и так был на полу, не составило труда сделать вид, будто он готов на коленях умолять: для пущего эффекта он даже руки сложил в соответствующем жесте и сделал такие щенячьи глазки, что Кюджон сломался.
- Ох уж эта твоя харизма... Уговорил, я попробую. Только завтра, договорились?
Чонмин, не веря своему счастью, усиленно закивал, порывисто обнимая друга за шею.
- Я так и знал, что могу на тебя рассчитывать! - и Чонмин, не оставляя время на чужие сомнения, пулей вылетел из комнаты. «Зато я сам на себя не могу рассчитывать», - подумал Кюджон и, уже в гораздо худшем настроении, снова взялся за книгу, пытаясь довести фокус до совершенства и попутно отвлечься от неприятных мыслей о завтрашнем дне. Он пока с трудом представлял, как сможет помочь человеку, который именно из-за него и оказался в таком состоянии.
Глава 2
Флэшбэк, начало.
За две недели до описанных выше событий.
- Ты действительно настолько сильно переживаешь? - Джеджун удивленно переспросил своего друга, который щурился, но не сводил глаз с едва показавшегося между высотными домами утреннего солнца.
- Еще сильнее, чем можешь себе представить, - Ёнсэн кивнул и замолчал, снова погружаясь в свои мысли. Он пришел к одному из своих лучших друзей, Ким Джеджуну, за советом, но тот не спешил помогать и только в сотый раз задавал один и тот же вопрос. Ёнсэн все гадал, с чем это связано: с обычной ли рассеянностью и отрешенностью Дже, или были причины поинтереснее, однако, к сожалению, Ёнсэн так переживал за себя, что не мог сосредоточиться на посторонних мыслях.
- Мне кажется, я пою как девчонка. Мой голос слишком высокий, слишком нежный, слишком женственный. Я уже не раз пожалел, что стал певцом.
- Да ну, брось, это тебе не нравится твой голос, а вот сотни фанатов готовы душу за него продать, - Дже повернулся к перилам балкона спиной и облокотился на них, заглядывая в лицо парня. - У меня была такая же проблема, но я справился. Справишься и ты.
- Но ты ведь не изменил свой голос? В чем же тогда заключается твое «справился»? - Ёнсэн снисходительно ухмыльнулся, думая о том, что Дже, как всегда, рисуется и сейчас начнет выдавать предположения одно туманнее другого. Джеджун, прикрыв глаза, сказал:
- Я поменял к ситуации свое отношение. Слышал о таком методе? Очень действенный, - Ёнсэн смотрел все с тем же снисхождением, поскольку признание Джеджуна ничуть его не тронуло.
- Легко говорить - поменял. Вот так взял и поменял? Я же чувствую, ты что-то скрываешь. А уж если учесть, как ты сам бесился из-за своего... - договорить у Ёнсэна не получилось, так как Джеджун прижал палец к своим губам, требуя тишины. Он внимательно прислушался к происходящему по ту сторону балконной двери и наклонился чуть ли не к самому уху друга.
- Вообще-то, без любимого человека я бы не справился. По-прежнему бы бесился, как ты говоришь, и устраивал скандалы в звукозаписывающих студиях и на репетициях.
У Ёнсэна глаза бы на лоб полезли, если б это было возможно с физиологической точки зрения, но ему оставалось только смотреть на парня так, будто видел его в первый раз, пытаясь передать все своё удивление от услышанного.
- Да ты что, неужели Ючон ответил тебе взаимностью? Слушай, ты меня не перестаешь удивлять. Ким Джеджун, как ты везде успеваешь!
- Вот так, учись, донсэн, - Дже победно улыбнулся. - Ответил, но эта история не для балкона нашей общаги, - он многозначительно подмигнул другу и тихо засмеялся, прикрывая рот рукой.
- Так твой совет - это найти кого-то подходящего и начать с ним встречаться?
Джеджун утвердительно кивнул, расплываясь в довольной улыбке.
- Насколько я помню, тебе и искать не надо. Тебе ведь все так же нравится этот ваш Кюджон?
Последнее слово тучей повисло в воздухе, и лицо Ёнсэна сразу помрачнело. Где-то в глубине души парень почувствовал неприятную пустоту.
- Ты даже...
- ...не представляешь насколько? - закончил Джеджун за друга фразу и похлопал его по плечу. - Вот не будь девчонкой и уже скажи ему об этом. И всем страданиям конец.
Ёнсэн неуверенно кивнул, но выражение безнадежности не сходило с его лица.
- Ты просто привык к своей красоте, обаянию и неотразимости, Дже. Тебе трудно понять, что другим иногда отказывают, - ответил ему Ёнсэн. - Ладно, я попробую. Просто я не знаю, с какой стороны к нему подобраться. Мне кажется, он вообще меня не замечает.
Джеджун задумчиво облизнул губы и, всерьез погрузившись в свои мысли, долго не отвечал Ёнсэну, периодически открывая рот, будто уже собираясь что-то сказать, но тут же качал головой и закрывал его обратно.
- Ну? Ты мне что-нибудь скажешь? - не вытерпел спустя пару минут Ёнсэн и потряс Джеджуна за плечо.
- Я не Шим Чанмин, чтобы выдавать одну гениальную идею за другой, подожди, - Джеджун был таким сосредоточенным, что Ёнсэн готов был поспорить с кем угодно и на что угодно, что видит парня таким первый раз в жизни. Прошло еще несколько минут, прежде чем Джеджун, наконец-то, оторвал взгляд от горизонта и с заговорщицким видом повернулся к другу.
- Ёнсэн, знаешь, что лучше всего сближает людей?
- Давай без загадок, Дже, не до этого... - отозвался Ёнсэн, равнодушно покачивая рукой, свешенной через перила.
- Людей лучше всего сближают несчастья. Особенно, если один эти несчастья переживает, а второй обладает добрым сердцем и начинает первому помогать от них избавиться. Понимаешь, к чему я веду? - у Дже глаза чуть ли не светились.
- К визиту к психоаналитику? - Ёнсэн уже терял всякую надежду получить действительно стоящий совет от Джеджуна. К тому же, он начал мерзнуть: они провели на балконе уже больше часа, пусть и тепло одетые. На улице была зима, а значит, рано или поздно, как бы тепло ты не был одет, становится холодно. - Хотя догадываюсь, что ни к чему более простому ты и не приведешь.
- Ну, что ты такой непонятливый, Ёнсэн! Тебе всего-то нужно обратиться к Кюджону со своими переживаниями по поводу голоса. Теперь все ясно? У тебя будет шанс не только поделиться с ним своими чувствами, но и банально показать ему свое доверие. Вот увидишь, это сработает, поверь моему опыту! - довольный Джеджун убрал упавшую прядь из челки с глаз и выжидающе посмотрел на Ёнсэна, явно надеясь на бурную и радостную реакцию. Но в ответ Ёнсэн улыбнулся и похлопал парня по руке.
- Так вот как ты затащил Ючона к себе в постель! А я то думал, - Ёнсэн продолжил бы веселиться, если бы Джеджун его не одернул за рукав и кивком не показал, что за ними наблюдают через стекло. Парень тут же отвернулся и ответил:
- И все-таки твой совет мне кажется не лишенным смысла. Одного боюсь - как бы хуже не стало.
- А ты не бойся, Ёнсэн, просто попробуй. А там - видно будет. В любом случае, ты всегда можешь прийти ко мне за новым советом.
*
Флэшбэк, продолжение.
Ёнсэн не мог точно сказать, когда он понял, что притяжение к Кюджону стало настолько трудноконтролируемым, что ему приходилось очень сильно сосредотачиваться на том, что он делал в тот или иной момент, пытаясь выбросить парня из своей головы. С чего вообще началось это самое «притяжение» он тоже не мог сказать наверняка. Ёнсэн теперь мало в чем был уверен, и даже в те моменты, когда он перебирал воспоминания о каждой совместно проведенной минуте, все произошедшее казалось ему полузабытым сном.
Когда они только познакомились с Кюджоном, они сразу обратили внимание друг на друга: оба немного стеснительные, держались в стороне, лишнего не болтали, никому не старались понравиться, из кожи вон вылезая — редкость среди участников поп-групп. Они много времени проводили вместе, что-то обсуждали, делились своими переживаниями о карьере и об успехе, находили различия и сходства между одногруппниками и между собой. Ёнсэн готов был поклясться, что Кюджон был к нему не равнодушен и испытывал как минимум сильную симпатию.
На первый день рождение Кюджона, который они отмечали вместе, оба выпили лишнего. Тогда и случились едва ощутимые касания рук и коленей, переплетенные пальцы, неловкие и сильные объятия. Тогда Ёнсэн поцеловал именинника в губы, украдкой, так, чтобы никто не увидел. Это было жарко, неудобно, почти невыносимо, а главное — безумно хорошо и подтолкнуло их к большему. Ёнсэн отчетливо помнил то, что произошло за закрытой дверью комнаты Кюджона, в которой он остался до утра: сводящие с ума ощущения влажной кожи под ладонями, губы на своих пальцах, тяжесть чужого тела и заглушающие любые мысли полустоны и полушепот. Он проснулся утром раньше Кюджона и осторожно ушел к себе, опасаясь, что кто-нибудь зайдет в комнату и неправильно их поймет, или наоборот - слишком правильно. Остаток утра он не спал и проигрывал в голове раз за разом события вечера, пытаясь предугадать, как и что сложится между ними дальше. Но, когда они столкнулись на кухне, Кюджон и вида не подал, что ночью между ними что-то было. Он вел себя так же, как и всегда, если даже не хуже: от Кюджона веяло холодом, и он держался отстраненно, будто находиться слишком близко к Ёнсэну считал опасным. Близкое общение стало сходить на нет. То ли в силу того, что во всем виновато было неосторожное поведение Ёнсэна, или что Кюджон становился все более уверенным в себе и успешным, а Ёнсэн все больше замыкался в своих проблемах, то ли они оба все сильнее погружались в бесконечные дела, тренировки, репетиции, и поэтому на долгие разговоры просто перестало хватать времени и сил — причина была уже не важна, потому что Ёнсэн кое-что понял. Кюджон мог спокойно обойтись и без него, а вот ему тот был болезненно необходим - приветливый и спокойный, дружелюбный и немного наивный, открытый и готовый всегда поддержать. После этого сразу что-то пошло не так, Ёнсэн делал ошибку за ошибкой, в конечном счете, начал отдаляться все больше, сознательно переключая свое внимание на других людей, стараясь не думать о том, как простая привязанность медленно перерастала во влюбленность.
*
Флэшбэк, продолжение.
Так уж сложилось, что Кюджон практически никогда и никому ни в чем не отказывал. Начиная со школы, где он давал списывать, прикрывал прогульщиков и выполнял все поручения учителя, заканчивая группой, в которой что ни день, то на него сваливались новые просьбы. Поэтому, когда к нему рано утром постучался Ёнсэн, уже в шапке и в шарфе, и попросил составить ему компанию, он, не раздумывая, согласился. Ёнсэн был в мрачном настроении, это нельзя было не заметить по опущенным плечам парня, потухшему взгляду и той вымученной сдержанности, с которой он отвечал на будничные вопросы «Как дела?» и «Что нового?». Тем не менее, это все не остудило энтузиазма Кюджона, и, наскоро собравшись, он спустился на улицу, где уже несколько минут его ждал одногруппник.
Глава 3
Флэшбэк, продолжение.
- У тебя красивый и сильный голос, я уверен, что не один так считаю, - Кюджон шел рядом с Ёнсэном, глубоко спрятав руки в карманы куртки. Было уже около двенадцати дня, когда они вышли из общежития. Это был их законный выходной, и Ёнсэну не хотелось никого будить слишком рано, тем более, зимой светало позже, и бродить в полутьме его не устраивало. Ему нравились морозные зимние утра, когда на улице твое дыхание оставляет маленькое облачко пара, когда ты выдыхаешь, а блеклое солнце почти невозможно разглядеть в светлом небе. Сегодня было пасмурно и шел снег - большие, но невесомые хлопья будто в замедленной съемке падали на землю, подолгу кружа перед самыми глазами. Ёнсэн по-настоящему любил зиму и наслаждался каждым ее проявлением.
- Ты так говоришь, потому что мы поем в одной группе, и конфликтовать ты не хочешь, - продолжил настаивать Ёнсэн, пока они шли по одной из огороженных дорожек в парке, в поисках удобной и свободной скамейки: нагружать и без того уставшие за неделю ноги им не хотелось.
- Да нет же, я правда так считаю. Тебе повезло, не у каждого такой трогающий за душу голос. Я горжусь дружбой с тобой, - Ёнсэну приходилось сдерживать свои мысли и эмоции, чтобы не надумать лишнего и тем более не дать Кюджону в лицо. Было видно, что тот очень старается поддержать и успокоить своего друга. И все бы ничего, его стараниями можно было бы и умирающего подбодрить, но парень подчеркивал при каждом удобном случае их дружеские отношения. Никаких намеков со стороны Ёнсэна Кюджон в упор не видел, и как только тот брал его руку, касался плеча или волос, Кюджон сразу будто бы отпрыгивал на метр от парня и старался как можно скорее наговорить еще больше успокаивающих и подбадривающих вещей. В какой-то момент Ёнсэну показалось, что он слышит из уст Кюджона только одно слово - «друг», повторяющееся на различные лады, интонации, то тише, то громче, нараспев. Это легкое сумасшествие закончилось на подходе к общежитию, когда Ёнсэн, пристально посмотрев на Кюджона, заметил на его лице такую тоску и усталость, что ему стало очень противно от самого себя. Видимо, его нытье и бесконечные, но очевидные намеки на симпатию настолько достали Кюджона, что тот уже не знал, куда деваться. Облегченный вздох одногруппника, когда показался угол знакомого здания только подтвердил догадки несчастного Ёнсэна. Проклиная все на свете, закипая от злости, он развернулся к парню лицом и толкнул того изо всех сил в грудную клетку так, что Кюджон полетел в ближайшее подобие сугроба из собранного со всей улицы выпавшего снега, царапая об асфальт ладони.
- Знаешь что, Кюджон, иди-ка ты куда подальше со своей помощью! - выкрикнул Ёнсэн и, даже не оборачиваясь, быстро зашагал в противоположном от общежития направлении, оставляя совершенно растерянного Кюджона в снегу.
Конец флэшбэка.
*
Кюджон с детства не любил такие дни: когда ты просыпаешься, но лежишь с закрытыми глазами как можно дольше, чтобы отсрочить момент наступления нового дня, несущего в себе какое-то неотвратимое событие — экзамен или поход к зубному. Сегодня был как раз один из таких дней: Кюджона ждал трудный разговор с одногруппником. Последний раз, когда они, так сказать, «разговаривали», был около недели назад, и в результате этой беседы Кюджон оказался лежащим в снегу и смотрящим вслед уходящему без каких-либо объяснений Ёнсэну.
День тянулся долго. Кюджон потратил его на попытки остаться с Ёнсэном наедине, но ничего так и не вышло. Под вечер Кюджон понял, что потратил время впустую. Мало того, что работать сегодня ему было тяжелее всех — сосредоточиться на тренировке в зале у него не получалось дольше, чем на минуту, а это не давало никаких положительных результатов, так он еще и не преуспел в своих личных делах. Время от времени Кюджон ловил вопросительные взгляды и кивки Чонмина, пытавшегося выяснить, как продвигается дело, и это только еще сильнее тяготило парня.
«Зачем я вообще согласился? Это же просто самоубийство — пытаться снова помочь человеку, которого твоя же помощь, оказанная немногим ранее, загнала в депрессию еще глубже. Мне вообще следует держаться от Ёнсэна подальше. Я для него ничего не значу, ему от меня никакого толка — быть его развлечением на пару раз я не согласен, а дружить он не хочет». Мысли Кюджона были спутаны в один клубок, и он безрезультатно пытался распутать его и во всем разобраться. Тем не менее, он был уверен, что после ужина ему повезет, и он все-таки сможет поговорить с Ёнсэном.
*
Ёнсэн две ночи подряд запирался в комнате, где располагалась небольшая домашняя студия: несколько ноутбуков, музыкальные инструменты и необходимая для работы со звуком аппаратура, чтобы парни всегда могли направить свои душевные порывы в нужное русло и написать песню-другую. Кюджону оставалось надеяться, что сегодня он сможет перехватить парня по дороге и тогда уже так просто его не отпустит. Ему действительно повезло буквально на пороге поймать Ёнсэна, который тут же грубо дернул плечом, сбрасывая руку одногрупника.
- Нужно поговорить, - спокойно сказал Кюджон. Ему казалось, если держать нейтралитет, то можно всего добиться и сохранить хрупкое равновесие между чужой агрессией и собственным беспокойством.
- Хорошо, заходи, - пожал плечами Ёнсэн, всем видом показывая, что его абсолютно не волнует присутствие Кюджона.
Они прошли в просторную комнату, большую часть которой занимали столы с техникой и забытыми чашками и стаканами, не внушавшие доверия пластмассовые стулья и стеллаж с дисками и чистой бумагой. Вдоль одной из стен стоял узкий диван, скорее предназначенный для того, чтобы отбить все желание на нем долго сидеть: даже на вид он был жестким и неудобным. Если Ёнсэн проводил здесь ночи, то либо он не спал вовсе, либо спал на полу, либо на этом отвратительном диване. В первых двух вариантах Кюджон сомневался, зная, что Ёнсэн совсем без сна не может, а на полу сейчас не поспишь, слишком жарко. Оставалось только посочувствовать парню и его добровольным мучениям.
- Зачем ты пришел? Тебя остальные подослали? - спросил Ёнсэн, терпеливо дожидаясь, пока Кюджон перестанет гипнотизировать взглядом диван и сядет уже на отодвинутый им стул.
- Если бы меня не подослали, как ты выразился, я бы не рискнул прийти к тебе после нашей с тобой последней дружеской прогулки, - Кюджон заметил, как руки Ёнсэна сжались в кулаки и тут же решил попридержать язык и не напоминать: видимо, из него действительно отвратительный сочувствующий получился, если от одного воспоминания человеку становится так плохо.
- Так о чем ты конкретно хотел поговорить? - ледяная стена между ними только росла, и Кюджону очень сильно захотелось вернуться в то время, когда они были по-настоящему близкими людьми. Особенно оказаться в дне его рождения и все исправить. Он слишком хорошо помнил, как после всей близости - и духовной, и физической - он совершенно не ожидал проснуться в пустой кровати, а затем столкнуться с молчаливым и мрачным Ёнсэном за завтраком.
- Знаешь... - попробовал начать Кюджон и замолчал. Подобрать слова было практически невозможным. Если в его голове все было очень просто и понятно, то с тем, чтобы перевести свои мысли на язык слов, было действительно трудно.
- Знаешь, я не виноват, что из меня такой плохой спасательный круг. Я старался, как мог, хотел помочь другу. Ты же повел себя так, будто я тебя чем-то оскорбил. И что еще круче, ты теперь срываешься на остальных и резко понижаешь температуру в группе до минусовой отметки.
Ёнсэн прослушал половину сказанных Кюджоном слов, только выхватив в очередной раз слово «друг». И когда он уже собрался встать и уйти, то в его голове эхом зазвучал голос Джеджуна, будто напоминая: «А ты не бойся, Ёнсэн, просто попробуй. А там - видно будет». И он решил попробовать:
- Вот в этом все и дело, Кюджон. Друг, дружба, по-дружески. Ты меня только так и воспринимаешь. Я вообще не понимаю, с какой стати ты тогда решил со мной заняться сексом? Наверное, это была твоя пьяная ошибка, после которой даже "Доброе утро!" сказать противно. Зачем тогда спустя столько времени ты снова пытаешься со мной сблизиться? Ты так ничего и не понял, меня вообще не интересовала помощь от тебя, я хотел, чтобы ты просто снова обратил на меня внимание, а не в очередной раз прошел мимо с бесконечно очаровательной улыбкой и нулем интереса в глазах, - Ёнсэну казалось, что он смог бы говорить так бесконечно. Внутри него накопилось столько не высказанных сомнений, догадок, обиды, гнева и таких сильных чувств, названия которым он подобрать постеснялся бы, что все это напоминало огромную лавину снега, накрывающую с головой. От полного погребения под ней его спас внезапный звук разбившегося стекла. Он замолчал и посмотрел на Кюджона: парень, сидевший на самом краю стула, видимо, задел рукой и нечаянно столкнул забытый самим же Ёнсэном полупустой стакан с водой. Стакан был тонким, и осколки, разлетевшиеся во все стороны, оказались мелкими, а смешиваясь с водой и вовсе становились невидимыми. Ёнсэн кинулся собирать более или менее крупные остатки стакана, как на его плечи легли теплые ладони, заставляя подняться на ноги.
- Ты порежешься, перестань, - голос Кюджона доносился будто издалека, и Ёнсэн по-настоящему начал опасаться встречаться с ним взглядом: если в его голосе так мало красок, то что же стало с глазами после совершенно несдержанного признания Ёнсэна?
- Вот ты сейчас все это сказал, и я уже не знаю, что и думать. Выходит, мы оба с тобой просто два идиота.
- Ты о чем? - Ёнсэн теперь стоял напротив Кюджона, совсем близко, между ними едва была пара десятков сантиметров, от этого было как-то странно, но и спокойно.
- О том, что, кажется, мы просто не поняли друг друга, что ты ошибался насчет меня. Все так запуталось...- Кюджон поджал губы, пытаясь решить, как же лучше сказать о том, что сам надумал лишнего, что все это время считал, что Ёнсэну он нужен был на одну ночь, что...нет, сказать все это сейчас, значит не уйти из этой комнаты до самого утра, так ни в чем и не разобравшись. И в этот момент Ёнсэн, притянув его к себе за плечи, разом убедил его в том, что ни в каких объяснениях смысла нет, все разрешится, если уже не разрешилось, само собой. Они целовались, и между ними словно и не было месяцев отчужденности. Кюджон чувствовал, с каким наслаждением и желанием Ёнсэн прижимается всем телом к нему, как касается его затылка руками, как прикусывает губы, будто боится не успеть разделить с ним все свои эмоции и чувства. Оба тонули в ощущениях и желаниях, почти без смущения говоря друг другу, чего хотят на самом деле. И даже горячий пол в комнате не в силах был заставить их остановиться.
Эпилог
- Как думаешь, у них серьезно? - Чонмин лежал на животе и лениво рисовал на полу ему одному видимые узоры.
- Да кто их знает, все может быть, - пожал плечами Хёнджун, неотрывно наблюдая за длинными пальцами одногруппника. - Просто нечего врать самому себе. И, тем более, умалчивать о таких вещах с другим.
Чуть помолчав, Хёнджун добавил:
- Короче, не бери в голову, сами разберутся.
- Действительно, - согласился Чонмин и поднял взгляд на лидера. - А вот насчет "правды". Думаешь, и мне стоит рассказать тебе истинную причину, почему я так легко пришел к тебе сдавать Ёнсэна?
Брови лидера удивленно поползли вверх: на невозмутимом лице Хёнджуна это было редким зрелищем.
- А не потому, что мы одна большая дружная семья, где всем нужно поддерживать друг друга и проявлять заботу? - голос Хёнджуна был настолько пропитан сарказмом, что вряд ли у кого-то могло получиться сказать это с еще большей долей издевки.
- Да нет же, совсем не поэтому, - мрачно улыбнулся Чонмин и, встав с пола, подошел к тому со спины, обнимая за шею. - Ты догадаешься сам, или мне подсказать? - Чонмин сильно рисковал, но теперь был абсолютно уверен в том, что собирается делать и говорить.
- Справлюсь как-нибудь и без твоих подсказок, - отозвался лидер и, повернувшись к парню лицом, наклонился к его губам. - А там, видно будет.